Глава 3. Сделки, противные основам правопорядка и нравственности

Та же статья предусматривает правило, что при наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход государства.

Ст. 169 ГК РФ устанавливает несколько условий для оспаривания соответствующих сделок. Это противоречие самой сделки нормам права, которые закрепляют основы правопорядка или основы нравственности, а также осведомленность об этом участников сделки. Такие сделки квалифицируются как антисоциальные.

Следует иметь в виду, что понятия "основы правопорядка" и "нравственность" являются оценочными понятиями, и их содержание зависит от того, как именно его трактуют участники гражданского оборота и правоприменительная практика.

На практике нередко встречаются случаи, когда сделка является ничтожной по нескольким основаниям. Например, достаточно часто встречаются случаи мнимых сделок, заключенных для того, чтобы уклониться от уплаты налога. Такие сделки являются одновременно ничтожными и как противоречащие основам правопорядка и нравственности.

Именно налоговые органы нередко ссылаются на антисоциальную направленность спорных сделок, которые, по их мнению, имеют цель обеспечить уклонение от уплаты налогов. Особенно часто в качестве таковых налоговые органы рассматривают сделки, которые влекут возврат налогов из бюджета, например, экспортные контракты, направленные на возврат НДС (см., например: постановление Президиума ВАС РФ от 03.08.2004 N 2870/04).

18.09.2003 между ЗАО "Энергопромснаб" (продавец) и SUTTON Holding LLK (покупатель) был заключен контракт N 002, согласно условиям которого продавец обязался поставить в 2003 г. покупателю или грузополучателю, указанному покупателем, набивки сальниковые АРС производства ЗАО "Завод Промтехники" в количестве, указанном в пункте 2.1 контракта. Налоговый орган счел, что указанный контракт был заключен с целью, противной основам правопорядка и нравственности, и являлся ничтожным. При этом налоговый орган основывался на обстоятельствах, выявленных в ходе проверки, а именно на том, что экспортируемый товар был приобретен через ряд поставщиков, в связи с чем было невозможно определить источник возмещения НДС. Соответственно, налоговый орган на основании ст.169 ГК РФ обратился в суд с иском к ЗАО "Энергопромснаб" о признании недействительным вышеуказанного контракта. Иск был мотивирован тем, что оспариваемая сделка была заключена с целью незаконного изъятия из федерального бюджета денежной суммы под видом возмещения НДС, то есть с целью, противной основам правопорядка и нравственности.

Решением суда первой инстанции от 03.03.2005 в удовлетворении иска было отказано в связи с недоказанностью обстоятельств, являющихся основанием иска. Суд первой инстанции указал на то, что не были представлены доказательства обращения истца в компетентные правоохранительные органы по данному факту, приговор, установивший умысел виновных лиц на совершение действий, нарушающих основы правопорядка, в материалы дела не был представлен.

Суд апелляционной инстанции своим постановлением от 25.05.2005 оставил решение суда первой инстанции без изменения. При этом суд исходил из следующего. В соответствии со ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, ничтожна. Умысел означает понимание противоправности последствий совершаемой сделки и желание их наступления (прямой умысел) или хотя бы допущение таких противоправных последствий (косвенный умысел). Наличие умысла должно быть доказано.

В качестве доказательств, подтверждающих наличие умысла у ЗАО "Энергопромснаб" на заключение спорной сделки с целью незаконного возмещения из федерального бюджета налога на добавленную стоимость, истец указал на то, что последний выявленный налоговым органом перепродавец экспортируемого товара ООО "Стройинвест" не представлял отчетность за последние шесть месяцев 2003 г., расчетные счета организации были закрыты 17.07.03, производитель поставляемого товара ЗАО "Завод Промтехники" фактически товар не производил и не имел собственных производственных площадей и оборудования для выпуска изделий из асбеста. По мнению истца, указанные факты в совокупности свидетельствовали о пользовании ЗАО "Энергопромснаб" услугами фирм-однодневок, созданных незадолго до заключения экспортных контрактов.

Апелляционный суд не принял эти доводы истца, поскольку изложенные обстоятельства, по его мнению, не свидетельствовали о наличии у ЗАО "Энергопромснаб" как одной из сторон по спорной сделке умысла на совершение противоправных действий, направленных на заключение сделки, противной основам правопорядка. В материалах дела имелись счета-фактуры от 19.12.2003 о поставке ООО "Промснаб" в адрес ЗАО "Энергопромснаб". При этом истец указывал, что факт отражения в бухгалтерской и налоговой отчетности ООО "Промснаб" полученной выручки от реализации товаров от ЗАО "Энергопромснаб" был подтвержден. Помимо этого, к участию в деле не была привлечена другая сторона по спорной сделке (SUTTON Holding LLK). От привлечения указанной организации к участию в деле истец отказался.

Оценив относимость, допустимость и достоверность каждого представленного истцом доказательства, апелляционный суд счел, что истцом не было доказано наличия оснований для признания спорного контракта ничтожной сделкой по ст. 169 ГК РФ. По мнению суда апелляционной инстанции, суд первой инстанции правомерно сделал вывод о том, что истцом не было доказано совершение спорной сделки для неосновательного получения из бюджета возмещения НДС, а также не представлено доказательств, подтверждающих основания иска (противоправной цели сделки и вины сторон в форме прямого умысла).

Таким образом, суд в данном случае точно ориентировался на признаки, которым должна отвечать сделка, совершенная с целью, противной основам правопорядка или нравственности. Основными признаками подобной сделки является, во-первых, ее цель - сделка должна быть совершена с целью, противной основам правопорядка или нравственности. Во-вторых, должен присутствовать умысел хотя бы у одной стороны, совершившей эту сделку, и его наличие не должно предполагаться, а подлежит доказыванию.

Подобная ситуация, к сожалению, негативно влияет и на судебную практику. Налоговые органы склонны оспаривать в суде сделки, которые в качестве одного из последствий влекут сокращение налоговых выплат. При этом если сделка заключена в соответствии с требованиями закона и не может быть квалифицирована как противоречащая требованиям ст. 168 ГК РФ, налоговые органы стремятся аргументировать иск ссылками на нарушение основ правопорядка, которое выражается, по их мнению, в попытке уклонения от обязательных платежей в бюджет. В такой ситуации если ответчик не может убедительно доказать, что сделка имела не только цель сокращения налоговых платежей, суд может и согласиться с позицией налогового органа. В результате такая судебная практика побуждает субъектов воздерживаться от заключения сделок, ведущих к сокращению налогового бремени. Тем самым деловая цель сделки включает лишь приобретение товаров или услуг, но не оптимизацию налогообложения.

Налоговый орган на основании п. 11 ст. 7 ФЗ "О налоговых органах Российской Федерации", ст. ст. 165, 168 ГК РФ обратился в суд с иском к МРО "Гагаринская" МГООВОИ и к ООО "Институт микротехнологии Спин МТ" о признании недействительным вышеуказанного договора простого товарищества как совершенного с целью, противной основам правопорядка и нравственности.

Решением от 16.11.2004 в удовлетворении исковых требований было отказано. Суд апелляционной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения. При этом суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции, что предъявление иска налоговыми органами возможно только в соответствии со ст. 169 ГК РФ о признании сделок недействительными вследствие совершения сделки с целью, противной основам правопорядка и нравственности. По мнению суда, иск не подлежал удовлетворению потому, что истец не обосновал, каким основам правопорядка и нравственности, относящимся к сфере налоговых правоотношений, противоречил спорный договор.

В связи с данным делом представляется полезным обратить внимание на позицию КС, выраженную в Определении КС РФ от 08.06.2004 N 225-О, согласно которой суды должны квалифицировать антисоциальные сделки "в соответствии с законом".

Важным квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является именно ее цель. При этом речь идет о попытке достижения такого результата, который не только не отвечает требованиям закона, а заведомо и ясно для сторон соответствующей сделки противоречит основам правопорядка и нравственности.

На практике, однако, возникают серьезные проблемы с квалификацией сделок, предположительно совершенных с целями, противными основам правопорядка и нравственности. Подобные сделки ничтожны, т.е. согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ являются недействительными вне зависимости от признания их таковыми судом. В результате же неясность и возможность различного толкования некоторых норм дают возможность различным лицам, в частности, налоговым органам, самостоятельно устанавливать факт ничтожности соответствующей сделки.

Действительно, законодатель недостаточно четко определил, кто вправе устанавливать факт ничтожности сделки. Видимо, авторы соответствующих норм ГК РФ предполагали, что пороки ничтожных сделок очевидны, являются бесспорными и не нуждаются в доказывании. Однако суд, когда рассматривается иск о применении последствий недействительности таких сделок, в частности, в отношении доначисления налога, вынужден предварительно установить факт ничтожной сделки, что далеко не всегда очевидно и бесспорно.

Решением суда первой инстанции от 15.12.2004 в иске было отказано. Суд апелляционной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения. При этом суд исходил из следующего. В соответствии со ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, ничтожна.

Что же касается вопроса о характере сделки, совершенной якобы с целью, противной основам правопорядка и нравственности, то тут было указано, что в суд были представлены результаты фактического исполнения работ по получению лицензии на использование знака соответствия системе сертификации ГОСТ Р. Соответственно, по мнению суда, не усматривался факт наличия условий, необходимых для применения ст. 169 ГК РФ, и доказательств обратного суду не было представлено.

В связи с данным делом важно обратить внимание на то, что налоговый орган, утверждая, что спорная сделка заключена с целью, противной основам правопорядка и нравственности, должен доказать в суде ряд соответствующих обстоятельств.

Так, для того, чтобы доказать в ходе судебного процесса факт недействительности сделок по статье 169 ГК РФ, налоговый орган должен доказать, в частности, противоуставной характер сделки и антисоциальный характер сделки. Кроме того, налоговый орган должен доказать размер доходов, полученных ответчиком от этой неуставной антисоциальной деятельности, а также умышленное совершение действий, направленных на уход от налогов (см. в этой связи письмо ВАС РФ от 20.01.1993 N С-13/ОП-20).

Конечно, основы правопорядка определены в Конституции РФ, а также в иных законодательных актах. В ст. 57 Конституции РФ в частности указано, что каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы. Если предполагается, что договор ничтожен по данному основанию, то конечно же, необходимо, чтобы его антисоциальная цель имела место уже в момент его совершения.

Налоговый орган обратился в суд с иском к ООО "Автотранспортная компания N 20" и ООО "СофтиБизнес" о признании вышеуказанных договоров купли-продажи недействительными по основаниям, предусмотренным ст. ст. 169, 170 ГК РФ.

Как отметил суд, исковые требования были мотивированы тем, что при заключении оспариваемых договоров воля ответчиков была направлена не на реальное осуществление соответствующих сделкам хозяйственных операций, а на возмещение из бюджета НДС за счет разницы в ставках НДС (20% по приобретенному сырью и материалам, оплаченным услугам по изготовлению игрушек и 10% с объема реализации готовой продукции). При этом истец ссылался на акт выездной налоговой проверки N 169 от 29.09.04.

Суду было также представлено уведомление 4-го отделения ОРЧ N 6 Управления по налоговым преступлениям ГУВД МО от 02.12.04, которым последнее сообщало об отказе в возбуждении уголовного дела по материалам налоговой проверки по основаниям, предусмотренным п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (за отсутствием состава преступления). Таким образом, документального подтверждения совершения ответчиками действий, образующих состав преступления либо иного правонарушения, суду не было представлено (п. 1 ст. 65 АПК РФ).

Как отметил суд, действия субъектов сделок по поставке, направленные на прекращение права собственности на предмет сделки у продавца и возникновение данного права у покупателя, порождают тот правовой результат, к которому стремились субъекты, лишь при наличии следующих условий: законность содержания сделки; способность лиц, совершающих сделку, к участию в данного вида сделке; соответствие воли и волеизъявления; соблюдение формы сделки. Совокупность перечисленных условий исключает недействительность сделки. Суд в результате не счел, что оспариваемые договоры противоречили какому-либо из условий действительности сделок.

21.04.99 между ОАО "Сызранский нефтеперерабатывающий завод" и ОАО "СК - СТР" был заключен договор аренды N 581, в соответствии с которым ОАО "Сызранский нефтеперерабатывающий завод" обязалось передать оборудование для производства товарной продукции, а ООО "СК-СТР" обязалось принять оборудование по акту приема-передачи, производить плату за пользование оборудованием и производить автомобильные бензины на арендованном оборудовании.

Согласно п. п. 2.2.3, 2.2.4 договора ООО "СК-СТР" обязалось обеспечить использование оборудования по его прямому назначению в соответствии с технической документацией, инструкцией по эксплуатации, обеспечить производство автомобильных бензинов, не внося изменения в действующие на момент заключения договора технологии по производству. Срок действия договора аренды составлял 3 месяца со дня вступления договора в силу, определенного моментом подписания акта приема-передачи оборудования.

Налоговый орган обратился в суд с иском к ОАО "Сызранский нефтеперерабатывающий завод" и к ОАО "СК - СТР" о признании недействительным (ничтожным) вышеуказанного договора аренды и применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде взыскания с ОАО "Сызранский нефтеперерабатывающий завод" в доход государства суммы неуплаченного им акциза в размере 30309119 руб. Исковые требования были заявлены на основании ст. ст. 169, 170 ГК РФ и были мотивированы тем, что договор аренды оборудования N 581 от 21.04.99 был заключен в целях уведения от налогообложения оборотов по переработке и реализации нефтепродуктов ОАО "Сызранский нефтеперерабатывающий завод" путем использования налоговых льгот ООО "СК-СТР". По мнению истца, сделка не была направлена на создание соответствующих ей правовых последствий в связи с отсутствием воли сторон на установление гражданско-правовых отношений, предусмотренных ст. ст. 606, 611 ГК РФ. У ответчиков имелась цель, противная основам правопорядка и нравственности, в виде уведения от налогообложения оборотов путем использования льгот ООО "СК-СТР".

Решением от 18.08.2004 суд первой инстанции признал недействительным (ничтожным) договор аренды как заключенный с целью, противной основам правопорядка и нравственности, и применил последствия недействительности сделки в части взыскания с ОАО "Сызранский нефтеперерабатывающий завод" в доход государства 30309119 руб.

В нарушение требований ст. 15 ФЗ РФ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" ООО "СК-СТР" не застраховало арендованное оборудование. На арендованном оборудовании продолжал работать арендодатель, который и передавал результаты переработки своим контрагентам.

Суд обратил также внимание на следующее обстоятельство. Государство в лице налоговых и иных органов должно осуществлять контроль за порядком исполнения налогоплательщиками публично-правовой функции по исчислению и перечислению предусмотренных Законом налоговых платежей в бюджет. В связи с этим в случае непоступления в бюджет соответствующих денежных средств для установления недобросовестности налогоплательщиков налоговые органы вправе в целях обеспечения баланса государственных интересов осуществлять необходимую проверку и предъявлять в арбитражных судах требования, обеспечивающие поступление налогов в бюджет, включая иски о признании сделок недействительными и о взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам, как это предусмотрено в п. 11 ст. 7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации". Аналогичная позиция отражена в определении Конституционного Суда РФ N 138-О от 25.07.2001.

В данном случае налоговый орган поставил вопрос о применении последствий недействительности сделки, а именно – взыскании определенной суммы в доход государства. Действительно, согласно требованиям п.2 ст. 167 ГК РФ в случае недействительности сделки каждая ее сторона должна вернуть все полученное по сделке другой стороне. Однако в случае, если сделка не только нарушает закон, но такое нарушение объективно противоречит основам правопорядка или основам нравственности, для лица, имевшего умысел, наступают иные, более тяжелые последствия. Вместо реституции исполненное таким лицом поступает в доход государства. В таком случае применяется ст. 169 ГК РФ.

Истец в комментируемом деле сослался не только на ст. 169, но и на ст. 170 ГК РФ, то есть усмотрел не только противоречие сделки нормам права, закрепляющим основы правопорядка или основы нравственности и соответствующий умысел сторон, но и наличие мнимой сделки. Судебная практика в подобных случаях достаточно определенная – применяются последствия недействительности сделки, предусмотренные ст. 169 ГК РФ, и все полученное по сделке той стороной, которая имела умысел, взыскивается в доход государства.

Ясно, что в целом как в основе схем оптимизации налогов, так и в основе недобросовестных действий налогоплательщика лежит договор. Именно он является основанием возникновения гражданских прав и обязанностей. При этом главным критерием недействительности сделок выступает порок экономической воли. Однако на практике в таком случае может возникнуть несколько оснований недействительности сделки, например, одновременно ее мнимый или притворный характер, а также ее противоречие основам правопорядка и нравственности.

Налоговый орган обратился в суд с иском к ЗАО "Маргарита", ООО "Клайпол", ООО "БСП Инвест" о признании недействительными вышеуказанных договоров как сделок, совершенных для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия, с целью, противной основам правопорядка и нравственности.

Решением суда первой инстанции от 14.05.04 в удовлетворении исковых требований было отказано. При этом суд исходил из того, что спорные договоры были заключены и исполнены. Суд пришел к выводу о недоказанности истцом обстоятельств, на которые он ссылался в обоснование своих исковых требований, а именно: истцом не было представлено доказательств того, что у сторон имелся умысел, направленный на достижение целей, заведомо противных основам правопорядка и нравственности, а также того, что ответчики при совершении сделок не имели цели получения в собственность товаров, оборудования и денежных средств согласно условиям договоров.

Налоговый орган в кассационной жалобе указал, что суд апелляционной инстанции, придя к выводу о незаключенности спорных договоров, тем самым установил мнимость указанных сделок и сделал ошибочный вывод о правомерности отказа в удовлетворении требования о признании их недействительными.

Суд кассационной инстанции своим постановлением от 03.02.2005 отменил судебные акты двух инстанций и направил дело на новое рассмотрение. При этом суд руководствовался следующими соображениями. В обоснование исковых требований налоговый орган ссылался, в том числе, на мнимость спорных сделок, совершенных для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия. При этом истец привел следующие доводы: продаваемое оборудование не имело сопроводительной технической документации; не находилось на складе ни одной из сторон сделок; оплата оборудования со стороны ЗАО "Маргарита" осуществлялась векселями АКБ "Тверьуниверсалбанк", ничем не обеспеченными на дату передачи, даты погашения векселей совпадали с датами их приобретения, фактическая передача векселей не осуществлялась, так как бланки не содержали никаких передаточных надписей; при условии невозмещения налога на добавленную стоимость из бюджета заключение спорных договоров было убыточно для ЗАО "Маргарита".

Суд кассационной инстанции указал на следующее. В соответствии с п. 3 ст. 146 ГК РФ права по ордерной ценной бумаге передаются путем совершения на этой бумаге передаточной надписи - индоссамента. Индоссант несет ответственность не только за существование права, но и за его осуществление. Таким образом, при передаче прав по векселю обязательным является наличие индоссирующей надписи на ценной бумаге. При этом в случае ее отсутствия акты приема-передачи не могут подтверждать факт передачи прав от одного лица другому. По мнению суда кассационной инстанции, суды двух инстанций не исследовали подлинные векселя на предмет соответствия их передачи нормам вексельного законодательства.

Истец в обоснование своих требований ссылался, в том числе, на наличие возбужденного уголовного дела, материалы которого, по его мнению, свидетельствуют о мнимости спорных сделок. К кассационной жалобе была приложена копия протокола явки с повинной, в котором генеральный директор ЗАО "Маргарита" пояснял, что договор поставки технологического оборудования от 26.06.02 N 3 являлся фиктивной сделкой, заключенной ЗАО "Маргарита" с целью возмещения из бюджета НДС. Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что истцом не было представлено доказательств того, что ответчики при совершении сделок не имели цели получения в собственность товаров, оборудования и денежных средств согласно условиям договоров, не мог быть признан достаточно обоснованным.

По мнению суда кассационной инстанции, при рассмотрении данного дела должна была быть учтена правовая позиция, высказанная в Постановлении КС РФ от 12.10.98 N 24-П и в Определении КС РФ от 25.07.01 N 138-О. Кроме того, суду следовало учесть, могла ли посредством передачи указанных выше ценных бумаг быть произведена оплата приобретенного товара, а также оценить имеющийся в материалах дела протокол явки с повинной и выяснить, имеется ли судебный акт, принятый по результатам рассмотрения уголовного дела.

В случае, если сделка является ничтожной по нескольким основаниям, возникает вопрос, какие последствия недействительности это влечет. В данном случае сделка оказалась недействительной как мнимая и как противная основам правопорядка или нравственности. В случае мнимой сделки применяется реституция, то есть возвращение сторон к состоянию, существовавшему до заключения сделки. Стороны возвращают друг другу все полученное по такой сделке. Однако в случае сделки, противной основам правопорядка, все полученное по такой сделке взыскивается в доход государства, если у обеих сторон имелся умысел. На практике, конечно, суды применяют последствия, предусмотренные ст. 169 ГК РФ.

Налоговый орган обратился в суд с иском к ЗАО "Россы"(г. Минусинск) и к ЗАО "Россы" (г. Нижний Новгород) о признании недействительной сделки купли-продажи от 28.04.2000 как совершенной с целью, противной основам правопорядка, и применении последствий недействительности сделки в виде обращения в доход государства всего полученного сторонами, а именно: денежных средств в размере 3915000 руб. и имущества, полученного по сделке.

Решением суда первой инстанции от 23.03.2004 в удовлетворении иска было отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 21.06.2004 решение было оставлено без изменения. Постановлением кассационной инстанции от 26.08.2004 судебные акты двух инстанций были отменены, а дело направлено на новое рассмотрение.

Решением суда первой инстанции от 13.01.2005 в удовлетворении иска было отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 22.03.2005 решение было оставлено без изменения.

В кассационной жалобе налоговый орган ссылался на необоснованность выводов суда о недоказанности истцом противоправного умысла руководителей ЗАО "Россы" и факта наличия задолженности ответчика по налогам на момент совершения сделки купли-продажи.

Суд кассационной инстанции своим постановлением от 30.06.2005 оставил судебные акты двух инстанций без изменения. При этом суд исходил из следующего.

Истец полагал, что спорная сделка по отчуждению имущества была заключена с умыслом у обеих сторон: уклониться от налоговой обязанности ЗАО "Россы". Данная сделка, по мнению истца, противоречила установленному ст. 57 Конституции РФ принципу об обязанности каждого платить законно установленные налоги и сборы. Поскольку указанная сделка противоречила основам правопорядка, то в силу ст. 169 ГК РФ она являлась ничтожной.

Однако суд кассационной инстанции согласился с выводами суда двух инстанций о том, что договор купли-продажи от 28.04.2000 не противоречил основам правопорядка, являлся возмездной сделкой и не имел своей целью уклониться от уплаты установленных законом налогов.

Как при этом отметил суд, государство в лице налоговых и других своих органов должно осуществлять контроль за порядком исполнения налогоплательщиками публично-правовой функции по исчислению и перечислению предусмотренных законом налоговых платежей в бюджет. В связи с этим в случае непоступления в бюджет соответствующих денежных средств для установления недобросовестности налогоплательщиков налоговые органы вправе - в целях обеспечения баланса государственных и частных интересов - осуществлять необходимую проверку и предъявлять в судах требования, обеспечивающие поступление налогов в бюджет, включая иски о признании сделок недействительными и о взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам, как это предусмотрено в пункте 11 ст. 7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации".

Согласно ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, ничтожна. При наличии умысла у обеих сторон такой сделки - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход РФ взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной - с другой стороны в доход РФ все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного.

Следовательно, исходя из содержания ст. 169 ГК РФ, налоговый орган в обоснование своих требований должен был представить доказательства, свидетельствующие о наличии умысла у обеих или одной из сторон сделки, а также доказательства того, что спорная сделка нарушает требования правовых норм, обеспечивающих основы правопорядка. При этом, как подчеркнул суд, умысел участников сделки должен не предполагаться, а должен быть доказан в установленном законом порядке. По мнению суда, доказательств наличия умысла у сторон по указанной сделке на совершение действий, противных основам правопорядка и нравственности, истец не представил.

Из материалов же дела следовало, что спорный договор купли-продажи содержал условия, не противоречащие действующему законодательству, был нотариально удостоверен, заключение указанного договора было направлено на возникновение гражданских правоотношений у сторон по договору.

В связи с данным делом уместно упомянуть позицию Конституционного Суда, который указал, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, которая заключается в достижении такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка и нравственности (Определение КС РФ от 08.06.2004 N 226-О).

Для налогового органа в данном деле был очевидным результат совершения спорной сделки – организация, которая должна была погасить свою задолженность перед бюджетом, оказалась в итоге не в состоянии это сделать. Надо полагать, что участники сделки знали, что подобный результат будет иметь место. Весь вопрос заключался в том, было ли это целью сторон сделки, причем единственной целью. Если так, то тогда можно было ставить вопрос о квалификации данной сделки как антисоциальной. Если же стороны сделки предполагали наступление подобных последствий, но имели также и какую-то деловую цель, отличную от сокращения обязательств перед бюджетом, то в таком случае вряд ли можно было утверждать, что они нарушили требования ст. 169 ГК РФ. Из содержания комментируемого постановления не ясно, как именно стороны сделки формулировали ее деловую цель. Однако важным является следующее – суд установил, что сделка носила возмездный характер. Значит, формально нельзя было утверждать, что цель сделки заключалась в сокращении активов организации, признанной в дальнейшем банкротом. Именно это обстоятельство и стало решающим в данном деле.

Налоговый орган обратился в суд с иском к указанным двум лицам о признании договора поставки недействительным в силу ничтожности на основании ст. ст. 160, 169, 170 ГК РФ.

Суд первой инстанции решением от 16.08.2004 отказал в иске. Постановлением суда кассационной инстанции от 11.11.2004 решение было отменено, как вынесенное без исследования всех доказательств по делу и их надлежащей оценки, дело было передано на новое рассмотрение.

Рассматривая вопрос о том, имеет ли место мнимая сделка, такая, которая совершена лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (ст. 170 ГК РФ), суд установил, что действия поставщика свидетельствовали об исполнении обязательств по договору.

Как видно по итогам рассмотрения данного дела, антисоциальный характер спорной сделки должен выявляться в ходе судебного разбирательства. При этом должны быть установлены все соответствующие обстоятельства, а также предполагаемый характер нарушений и их последствия. Для налогового органа в данном случае было очевидно, что результатом заключения спорной сделки стало уменьшение размера НДС. Налоговый орган счел, что это и была единственная цель сделки. При этом, по мнению налогового органа, имел место порок воли участников сделки, выразившийся в ее как мнимом, так и антисоциальном характере.

Понятно, что если субъекты намерены достичь цели налоговой минимизации, то они выстраивают свою схему, в рамках которой и заключаются соответствующие сделки. Однако при этом могут одновременно возникнуть различные основания недействительности таких сделок. Преследуя цель незаконного изъятия денежных средств из государственного бюджета либо уклонения от конституционной обязанности по уплате налогов, сделки могут также быть мнимыми или притворными. Конечно, в силу ст. 167 ГК РФ указанные сделки недействительны с момента совершения, не влекут юридических последствий в целях применения положений НК РФ, ничтожны и по основанию заключения их с целью, противной основам правопорядка.

В данном случае, однако, налоговый орган смог определенно утверждать лишь о том, что в результате спорной сделки ее сторона уменьшила свои обязательства перед бюджетом. Однако налоговый орган не смог доказать, что стороны сделки преследовали единственную цель – добиться уменьшения НДС, подлежащего уплате. Ключевым явился вопрос, исполнялась ли спорная сделка, или нет. Если не исполнялась, то тогда можно было говорить о ее антисоциальном характере. Доказательством же исполнения послужили счета-фактуры. Если бы почерковедческая экспертиза показала, что подписи на этих счетах-фактурах не были подлинными, то возможно суд и согласился бы с доводом, что у сторон спорной сделки отсутствовала деловая цель, и они были лишь намерены уменьшить свои обязательства перед государственным бюджетом. В таком случае уже ответчику было бы необходимо доказывать, что, несмотря на поддельность подписей, обязательства по сделке все-таки реально исполнялись.

15.09.98 между ЗАО "Комплектстройсервис" (Покупатель) и ОАО "Лебединский ГОК" (Поставщик) был заключен договор купли-продажи N 5/98 на ту же самую продукцию - песок обогащенный, в том же объеме - 6501182 куб. м на сумму 1208000000 рублей. Право собственности на продукцию согласно договору переходило от ОАО "Лебединский ГОК" к ЗАО "Комплектстройсервис" с момента передачи складского свидетельства от 10.09.98. По условиям договора с момента передачи складского свидетельства обязательства Поставщика считались выполненными.

НДС в сумме 183333333 руб. ОАО "Лебединский ГОК" с Кт счета 19 НДС по приобретенным ценностям был списан в Дт счета 68 "Расчеты с бюджетом" субсчет "Расчеты по НДС", в связи с чем было предъявлено к возмещению из бюджета 167999971 руб. (акт документальной проверки налогового органа от 27.11.98).

О переходе права требования к ОСАО "Ингосстрах" на возмещение ущерба, связанного с реализацией песка обогащенного, ОАО "Лебединский ГОК" сообщило покупателю - ЗАО "Комплектстройсервис" письмом от 29.09.98. Договором мены от 28.09.98, заключенным между ОАО "Лебединский ГОК" и ООО "Неофит-К", по которому ОАО "Лебединский ГОК" в счет погашения своей кредиторской задолженности передало вексель филиала ОСАО "Ингосстрах-облстрой" на сумму 1100000000 руб., и актом от 28.09.98, заключенным между ОАО "Лебединский ГОК" и ООО "Неофит-К", стороны договорились об обмене векселя ОСАО "Ингосстрах-облстрой" на сумму 1100000000 руб. на вексель ОАО "Лебединский ГОК" N 1385009 на сумму 1100000000 руб. Вексель комбината на сумму 20000000 руб. был погашен путем перечисления этой суммы на счет страховой компании.

В соответствии с Соглашением от 29.09.98 N 24/98 ЗАО "Комплектстройсервис" и ОСАО "Ингосстрах-облстрой" в возмещение погашения убытков страховщику было передано простое складское свидетельство, подтверждающее право собственности на песок на сумму 1100000000 руб.

ЗАО "Профессиональные инвестиции" обратилось в суд с иском к ОАО "Лебединский горно-обогатительный комбинат" о взыскании 105427777 руб. 76 коп., в том числе 28000000 руб. задолженности по векселю, 38713888 руб. 88 коп. процентов и 38713888 руб. 88 коп. пени. В обоснование своих требований истец сослался на то, что он являлся законным векселедержателем простого векселя ответчика от 17.09.98, который был передан ему ОСАО "Ингосстрах" по бланковому индоссаменту. Законность и добросовестность приобретения векселя подтверждалась материалами уголовного дела N 275369. Истец полагал, что ОАО "Лебединский ГОК" (векселедатель) являлся перед ним обязанным лицом в размере суммы векселя и процентов по нему в соответствии с п. 48 Положения о переводном и простом векселе, введенного в действие Постановлением ЦИК и СНК СССР от 07.08.37 N 104/1341.

Решением суда первой инстанции от 12.11.2004 в удовлетворении исковых требований было отказано. В порядке апелляционного производства решение арбитражного суда не обжаловалось. Суд кассационной инстанции постановлением от 08.04.2005 оставил решение суда первой инстанции без изменения.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд пришел к выводу о том, что ответчик, обязанный по векселю N 1385011, освобождался от платежа, поскольку предъявивший требование истец знал в момент приобретения векселя о недействительности обязательства, лежащего в основе передачи указанного векселя. Судом было установлено, что в результате совершения сделок между сторонами отсутствовало реальное перемещение как товара - песка обогащенного, так и денежных средств, поскольку расчеты велись векселями, складское свидетельство вернулось к первому поставщику песка - ООО "Неофит-К", а два векселя, каждый на сумму 1100000000 руб., - к векселедателям: ОАО "Лебединский ГОК" и ОСАО "Ингосстрах". Ответчик, не получив ни товара - песка, ни денежных средств за его продажу, выпустил в хозяйственный оборот 3 векселя на сумму 68000000 руб., приобретя, как ему казалось, право требования к бюджету на сумму 167999971 руб. При этом, по мнению суда, совершенные сделки в целом преследовали только одну цель - получение из бюджета денежных средств в размере 167999971 руб.

Указанные обстоятельства подтверждались актом от 27.11.98 документальной проверки налогового органа, решением налогового органа от 07.12.98, Постановлением о прекращении уголовного дела от 15.06.2001 и послужили основанием для вывода суда о ничтожности всех вышеуказанных сделок как мнимых (ст. 170 ГК РФ), а также совершенных с целью, заведомо противной основам правопорядка (ст. 169 ГК РФ).

Из объяснений истца и текста искового заявления следовало, что до приобретения векселя истец был знаком с содержанием Постановления о прекращении уголовного дела от 15.06.2001, в котором содержались как выводы следователя о противоправной направленности сделки страхования, по условиям которой ответчиком был передан вексель на сумму 20000000 руб., так и обстоятельства, на основании которых названные выводы были сделаны.

Суд первой инстанции, руководствуясь ст. 17 Положения о переводном и простом векселе, а также разъяснениями, данными в п. 15 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ N 33/14 от 04.12.2000, отказал в удовлетворении иска.

Спорные сделки в данном деле были квалифицированы как антисоциальные. При этом суд сделал это по собственной инициативе. Формально это вполне допустимо, т.к. антисоциальная сделка является ничтожной. Признание сделок ничтожными не повлекло применения последствий их недействительности. В случае антисоциальных сделок такие последствия были бы весьма негативными для их участников, т.к. все полученное было бы взыскано в доход государства.